[главная] [про нас] [фото альбом] [контакты] [News] [Гостевая книга]

HotLine

Из кодекса джентльмена 1827 года следует, что при формировании характера главное – спорт. Этому принципу Итон и другие частные школы верны до сих пор.

Командный дух часто важнее прилежности в учебе.

Спортивная игра для самых умных и усидчивых.

Работа ума не отделима от физических занятий. В старейших школах и университетах Англии учебу воспринимают как интеллектуальный спорт.

Мы говорим «английское образование» и подразумеваем Оксфорд и Кембридж. Однако университетов в Англии множество. Многие из них возникли в XIX-XX веках и были связаны либо с городом, либо с графством, в котором находились. Но, конечно, лицо английского образования, его слава и гордость - это два старинных университета, которые иногда для краткости называют «Оксбридж».

Оксфорд и Кембридж были основаны в Средние века учеными монахами. Архитектура и само устройство колледжей даже сегодня проникнуты духом монастырской жизни: внутренние дворики окружены коридорами-галереями, по которым в определенные часы медленно и торжественно двигается к часов не колледжа церковный хор - процессия в длинных белых одеяниях, заставляя посетителя не просто уступить дорогу, но слиться с ближайшей колонной.

Как поступают в университеты? Пропуск в высшее учебное заведение - школьные выпускные экзамены. Их принимают общенациональные выездные комиссии, и все оценки выставляются независимо от того, где ученик окончил школу.

Имея не самый лучший набор оценок, человек даже и не подумает о том, чтобы поступать в Оксфорд или Кембридж, а пойдет на собеседования в места поскромнее. Так что возможности вроде бы у всех одинаковые, однако уже давно ясно, что намного легче поступить в Оксбридж выпускникам так называемых публичных школ (public school - это отнюдь не школы для широкой публики, как можно было бы подумать, исходя из названия, но наоборот, для очень состоятельных людей). Публичные школы появились в Англии в Средние века, но на протяжении столетий их роль изменилась. Поначалу их целью было дать классическое образование для будущей публичной карьеры, то есть для карьеры государственного чиновника или священнослужителя. Главным в системе воспитания являлось укрепление и совершенствование духа учащихся благодаря религии. С XIX века концепция изменилась в ее основу легло формирование характера, то есть джентльменских начал - твердых моральных принципов и выдающихся умственных способностей. Основным методом воспитания требуемых характеристик был признан спорт. Спортивные доблести и поныне являются одним из главных столпов образования в лучших школах и университетах Англии.

В XIX веке прямая дорога из публичной школы в Оксфорд или Кембридж была естественной, этим путем прошли все хоть сколько-нибудь значительные политические деятели Британской империи. Специализировались они в университете обычно по классической античности. Знаменитый английский премьер-министр Гладстон, отдыхая от политики, переводил Гомера. Но в XIX веке люди из более бедных слоев населения, не имевшие, естественно, доступа в публичную школу, в университет не стремились вовсе. История Джуда Незаметного, заглавного героя романа Томаса Харди, явно нетипична: мальчик из деревенской школы самостоятельно изучает латынь и мечтательно смотрит на открывающиеся с возвышенности далекие башни и шпили Крайстминстера (слегка завуалированного Оксфорда); все его попытки поступить в университет срываются; наконец один из профессоров открыто и жестоко ему объясняет, что в университете ему не быть никогда попросту потому, что всяк сверчок должен знать свой шесток.

В современной Англии высшее образование доступно всем, однако при том, что публичных и частных (то есть тоже дорогих) школ в стране менее десяти процентов, их выпускников в Оксбридже непропорционально много. Этим весьма обеспокоены демократически настроенные оксбриджские доны - так называют преподавателей в двух старейших университетах. Но если отвлечься от идей социального равенства, то невозможно не признать: благодаря публичным школам была сформирована не только элита нации, но и такая неуловимая категория, как национальный менталитет. Знаменитый английский индивидуализм компенсировался «спортивностью» и «командным духом» - умением подчинять личные устремления интересам команды, партии и, в конечном счете, страны. Для настоящего джентльмена спорт не просто приправа к жизни, спорт это и есть жизнь. Что отражается и в языке: выражение «Будь спортивным!» (Be a sport!) отнюдь не призыв заниматься спортом; в зависимости от контекста оно может значить нечто вроде «Поддержи!» или «Не порть общего дела/удовольствия!». «Портящий спорт» (a spoil-sport) - это человек, «тянущий одеяло на себя», эгоист, капризный зануда.»

В аристократической английской школе не место нюням, неженкам и маменькиным сынкам. Воспитанию «командного духа» как нельзя лучше способствуют и дортуары на двенадцать и более человек, и низкая температура в помещениях, и скудное меню школь ной столовой, и строгий, почти армейский распорядок дня. Публичная школа - тот же интернат, ученики уезжают домой лишь на каникулы. До последней четверти XX столетия в публичных школах допускалось что-то вроде нашей печально известной армейской «дедовщины»: одиннадцатилетний новичок полностью поступал в распоряжение старшеклассника и его обслуживал, иногда - впрочем, далеко не всегда - получая за это покровительство. Преподаватели же смотрели на эти отношения сквозь пальцы. Теперь подобная система не поощряется, однако идея самоуправления без видимого вмешательства педагогов осталась. В каждом классе есть староста, у него имеются помощники, а остальные ребята по очереди несут дежурство в спальне, в коридоре или на этаже.

Командные спортивные игры занимают важнейшее место в школьной, да и в университетской жизни. Именно в публичной школе Регби были впервые cформулированы правила знаменитой игры, а Оксфорд и Кембридж знамениты своими регатами. Уже в феврале, прогуливаясь в выходные дни вдоль реки, на которой расположен Кембридж, или вдоль притоков Темзы, между которыми находится Оксфорд, обязательно увидишь лодки с гребцами и бегущего или едущего на велосипеде по прибрежной тропе тренера, который выкрикивает в сторону лодок указания. Существуют в Оксфорде и Кембридже и команды «стариков»-преподавателей лет тридцати-тридцати пяти, встречающиеся в любительской регате.

При виде сверхлегкого облачения тренирующихся гребцов просто диву даешься: пусть тяжело работающие веслами, однако же под ледяными февральскими брызгами и сидя в лодках, погруженных в ледяную февральскую воду, они одеты лишь в шорты и спортивные майки. Кстати, в отношении к холоду многие англичане - спортсмены. Я своими глазами видела группу школьников лет десяти, переходящих из одного здания школы в другое - метров сто по лежащему на земле снегу. Многие из них сморкались и кашляли, и у всех были синие от холода коленки. При этом все — в гольфах и коротких штанишках или юбчонках, без верхней одежды и головных уборов. Моя английская подруга, в доме у которой я жила, промозглым январским днем собралась со своим страдающим от бронхита маленьким сыном на прогулку, а когда я попыталась ее отговорить, она бодро сказала: «А почему нет? Свежий воздух пойдет ему на пользу». Тут уместно вспомнить, что спортом англичане издавна считали любой вид активности на открытом воздухе. Охота или просто пешие прогулки по осеннему или зимнему лесу - тоже спорт. В наше время прогулки в выходные дни весьма популярны. Очень «по-английски» комментировала их одна моя английская приятельница. Выдав мне резиновые сапоги, она потащила меня по ухабам, снегу и слякоти, сказав: «Это наш спорт; хорошему обеду должна предшествовать хорошая прогулка». Такой «спорт» вызвал у меня отнюдь не ностальгические воспоминания о скитаниях по картофельному полю холодной дождливой осенью, когда в мои советские студенческие годы нас гоняли на «картошку». Англичанам, судя по всему, такие «марш-броски» по пересеченной местности даже в плохую погоду доставляют удовольствие.

Но главная составляющая понятия «спортивности»» - это но физическая выносливость, а умение достойно проигрывать. В национальном масштабе оно проявилось в уходе из колоний, в отказе в сороковые-пятидесятые годы XX века от имперского владычества. Есть даже понятие «твердой верхней губы» (stiff upper lip) - не задрожавшей от поражения или любой дурной вести. Лорду Байрону, например, не было свойственно такое самообладание. И пусть он в юности прогуливал на поводке медведя и, несмотря на хромоту, переплывал Дарданеллы, он все же был «плохой спортсмен»: в ответ на критику своих стихов не умел скрывать раздражение, о чем свидетельствуют его язвительные сатиры.

Если в университетской жизни огромную роль играют командные состязания, то сами занятия требуют от человека интеллектуальных тренировок лишь наедине с собой. Сосредоточенная работа и расчет только на собственные силы - неотъемлемая черта английского ума, она подчас даже важнее, чем врожденный талант (вернее, она и есть талант).

Помните Шерлока Холмса, одиноко и сосредоточенно размышляющего в клубах опиумного дыма? Гениальность этого сыщика состояла в «дедуктивном методе», отточенном до совершенства путем регулярных упражнений. К таким же регулярным упражнениям (правда, без опиума) должен привыкать и студент. В английских университетах нет обязательных предметов и общих курсов. Учащиеся сами выбирают предметы и самостоятельно готовятся к семестровым экзаменам. Все экзамены - письменные.

Главную роль в жизни студента с самого начала будет играть научный руководитель {tutor), которому раз в неделю нужно представить работу на заданную тему. Единственный вид коллективных занятий - семинары, где по очереди делают доклады, которые затем обсуждаются. В старых университетах при этом научный руководитель может предложить студентам по рюмочке хереса.

Казалось бы, такая свободная система располагает к безделью. Если у тебя хорошая память, если ты быстро читаешь и легко пишешь - два-три дня, и недельная программа выполнена. По моим наблюдениям, это действительно верно в отношении ряда студентов Оксфорда, однако уровень их знаний - по сравнению с учащимися новых университетов - чрезвычайно высок. На семинарах в Оксфорде даже самый сложный вопрос преподавателя повисает в воздухе лишь на секунды - затем находится кто-то один, пытающийся дать более или менее внятный ответ, а следом его поддерживают и другие.

Про Оксбридж говорят, что он «слизывает сливки нации». Это - часть ответа на вопрос, почему старые университеты столь притягательны. Каждый неглупый человек хочет учиться с подобными себе, как любой сильный игрок хочет попасть в лучшую команду. Но дело не только в этом. Если высшее образование по-английски — это спорт, то Оксфорд и Кембридж невозможно не признать самыми красивыми спортплощадками Европы. Провести три года юности (университетский курс рассчитан на три года) среди этих башен и шпилей - уже богатство на всю жизнь.